Юрий Никитин «Троецарствие»
Серия «Троецарствие»
Часть перваяЧасть вторая
Часть третья
Артания
Моим друзьям и недругам, с которыми так славно проводим время в Корчме!
К читателю
От древних авторов дошли сведения, что задолго до возникновения Киевской Руси на тех же просторах существовали могучие государства: Куявия, Славия, Артания. Это почти все, что известно. Т.е. простор для пишущего!
Нас собралась могучая кучка, каждый пишет в цикл «Троецарствие» по роману, где минимальный объем должен быть не меньше чем 200 тысяч слов. К примеру, в данном романе их 207 тысяч. Это вдвое больше, чем в привычных нам хард-корах.
Надеюсь, вы получите от этих толстячков удовольствие! Напоминаю адрес нашей могучей кучки:.
А также знаменитой Корчмы.
Искренне ЮРИЙ НИКИТИН
Часть вторая
Глава 13
В воротах приоткрылась дверца. Придон увидел как выбежали тепло одетые мужчины, один крикнул Коману с укором:
– Ну что так долго? Суп уже остыл! Второй сказал раздраженно:
– Ещё к обеду ждали!
– Дык… – сказал Коман и начал слезать с коня, – трудности… были.
Придон смолчал, эти четыре трудности больше похожи на обледенелые сосульки, чем на людей, кое-как сполз с седла. Коня тут же перехватили, увели, а потом и его, как старца, поддерживая за плечи, через калитку, сразу же наискось заметенного снегом двора в гостеприимно распахнутые сени, откуда свет, тепло, вкусные запахи…
Аснерд довольно взревывал, пил еще в сенях горячий обжигающий отвар жги-корня, оживал, с волос текли струи растаявшего снега, Вяземайт и Конст суетливо отряхивались, а их уже дергали, нетерпеливо тащили в большую комнату, через дверной проем видно обильно накрытые столы.
Болгор исчез ненадолго, а вернувшись, сообщил удовлетворенно:
– Дракон за вами прибудет утром! Придон спросил жадно:
– Он прилетит прямо сюда?
– Нет, кони пугаются… Там за городской стеной есть Драконья Ложбина. Завтра все увидишь!
Утром от снега ни следа, даже ни лужи, камни сухие и чистые, только вершины гор все так же искрятся льдом и снегом. Выехали вшестером, Коман и Болгор все еще бдили и оберегали, хотя ехать пришлось недалеко: место для прилетающих драконов было всего за три выстрела из лука от городской стены.
Широкая утоптанная площадка, по ее размерам можно судить о размахе крыльев драконов, а по обеим сторонам с десяток длинных просторных сараев, неопрятных, сколоченных наспех, явно возводили недавно, срочно.
От городских ворот в сторону этих сараев тянулись вереницы подвод, плелся скот, воздух заполнен скрипом колес, мычанием, ревом. Часть скота забивали прямо подле сараев, снег пропитался кровью, остальных гнали по узким горным тропам, пока не исчезали из виду.
– Торговля ширится, – объяснил Коман. В этом городе он чуть ожил, заговаривал уже сам, не дожидаясь расспросов. – Это все наверх… в Долину Драконов! Народ к Иггельду идет охотно. Говорят, в его долине золотые самородки прямо на земле. Вот только…
Он умолк в нерешительности. Аснерд поинтересовался с любопытством:
– Что не так?
– Говорят, что надо поцеловать дракона в зад, – выдавил Коман смущенно, – иначе Иггельд не примет.
Болгор злорадно захохотал, но, перехватив укоризненный взгляд Вяземайта, поспешно отвернулся. Судя по его роже, это он запустил такую шуточку, народ поверит, зная, как Иггельд обожает своих драконов.
Все спешились, Болгор собрал коней и увел в конюшню.
Выходя, закрыл ворота и задвинул на два засова. Аснерд все поглядывал на небо, спросил раздраженно:
– И долго мы здесь будем торчать? Разве уже не утро? Вяземайт сказал злорадно:
– Пока Итания не выйдет замуж.
Придон подпрыгнул, глаза дикие, его сразу затрясло, Аснерд торопливо крикнул:
– Да пошутил он, пошутил! У дурня и шутки дурацкие.
Но Придона била крупная дрожь, сердце стучало все чаще, а глаза стали совсем отчаянными. Аснерд поспешно встал обхватил его за плечи, прижал к своей мощной груди. Придон слышал могучие толчки сердца воеводы, а широкая длань Аснерда утешающе шлепала его по спине с небрежной велича – вестью морского прибоя.
– Брось, – прогудело над ухом, – брось! Он же не человек, а всего лишь волхв. Что он понимает?.. А прилететь за нами должны, обязательно должны. Они ж не знают, что ты такая ранняя птаха! Думают, что раз песни складываешь, то обязательно свинья свиньей. И спишь от пуза, как распоследняя свинья.
Вяземайт засмеялся.
– И вообще лодырь, – добавил он злорадно. – Иначе откуда песни?
Аснерд похлопал Придона по спине, прижал сильнее и отстранил на длину вытянутых рук.
– Ну, ты как?
Придон не мог смотреть в ясные понимающие глаза воеводы, поспешно уронил взгляд, затем вовсе увел в сторону, словно скользил им по снегу.
Коман и Болгор, только бы не сидеть без дела, развели костер и вытащили из мешков ломти холодного мяса. Издали донесся крик Конста:
– Летит!
Аснерд отпихнул Придона, синие глаза впились в чистое ясное небо. Придон подпрыгнул, дико огляделся. Перед глазами от напряжения запрыгали звездочки. Аснерд вытянул руку.
– Да вон же он!
Толстый палец с ногтем, как панцирь толстого жука, упирался в пустоту. Вяземайт, как и Придон, всматривался безуспешно, но в Артании все рассказывали у костров о чудесном даре рода Аснерда, потому оба смотрели, смотрели, смотрели, пока у Придона не вырвался ликующий вопль:
– Вижу!
Сперва это была только черная точка, но она двигалась, очень медленно росла. Придон различил едва заметные взмахи крыльев, продолговатое тело, даже вытянутый хвост. Дракон терял высоту, крылья просто растопырил, а когда снизился еще, Придон различил плотно прижатые к белесому брюху лапы. Лапы почти не видать, в брюхе там вмятины, так что дракон выглядит очень крупной безногой ящерицей.
Дракон сделал круг, седока все еще не видно, теперь и сам дракон почти неразличим с его белесым брюхом, таким малозаметным на таком же белесом небе, что удобно для подкрадывания к пасущимся коровам.
Придон невольно оглянулся на стены города, так и хочется броситься под их защиту. Вяземайт и Аснерд все еще стоят, зачарованно глядя вверх. Дракон снижался, теперь видно, насколько чудовищно громаден, одни только крылья закроют половину всей площадки, а когда сядет, то длинный хвост разрушит ближайшие сараи.
Дракон прошел над городом и ушел далеко за его стены. Придону показалось, что с загривка дракона свесилась голова, после чего дракон сделал круг, снизился, прошел почти над их головами. Сильный удар ветра бросил Придона оземь, он перекатился через голову, растопырил руки, хватаясь за все, что попадалось, вскочил, никакого ветра нет, а дракон уже разворачивается далеко за краем площадки…
Придон бегом бросился к Аснерду, сзади рев, скрежет, земля дрогнула, затрещал камень. В спину ударила тугая волна перегретого животного тепла. Аснерд ухватил Придона, не дал шарахнуться о стену, а на площадке стояла снежная буря, при посадке крылья дракона взметнули целое облако снега, теперь оно нехотя опускалось, а дракон пробежал с полсотни шагов, остановился и сразу лег всем телом на промерзшие камни.
Мощный бас над ухом Придона прорычал:
– Какой красавец!
Морда дракона лежала на земле всего в десятке шагов от Придона, но все равно нависшие, как выступы скал, надбровные дуги оказались на уровне глаз человека. Сейчас глазные яблоки дракона были закрыты толстой кожистой пленкой, но он как почувствовал взгляд человека, веко поднялось, на Придона взглянули самые огромные и страшные глаза, какие он когда-либо видел. Нечеловеческие и нерассуждающие глаза рептилии, холодные и точные, умеющие только находить цель для убийства.
Ноги ослабели, Придон чувствовал, как бешено колотится сердце, слышал голоса Аснерда, Конста и Вяземайта, что-то говорили Коман и Болгор, потом Вяземайт засмеялся:
– Аснерд, он в самом деле…
Точно, похож на тебя! Не заметил?
Голова дракона напоминала каменный валун, грубо обделанный тупым долотом. Глаза пряталась в узкие каменные щели, даже короткая шея выглядит литой, хотя от затылка по ней идет короткий гребень, а на спине уже страшный костяной лес до самого кончика хвоста. Из вывернутых ноздрей толчками вырываются горячие струи, сожгли корочку льда на камне и теперь плавят, как воск, сам гранит.
Аснерд сказал довольно:
– Ага. Красавец!
– И характером, наверное… – добавил Вяземайт.
– Ага, – снова согласился Аснерд. – Хорош!
На спине дракона медленно опускался гребень. Придону он напоминал заостренные колья для казни, между которыми протянули темно-зеленую шкуру. Сейчас эти чудовищные иглы валились одна на другую, ветер уже не трепал гребень, хотя дракон сел на площадку точно против ветра.
На спине появился человек в теплой меховой одежде. Спускался по веревке, привязанной к одной из игл, соскальзывал, ударялся. Придон сразу ощутил к нему неимоверное презрение, мужчина не должен быть таким слабым и неуклюжим.
Наконец ноги хозяина дракона коснулись земли. Он еще освобождался от веревки, та оказалась привязанной поперек пояса, когда Аснерд опасливо обошел морду дракона, крикнул весело:
– У тебя неплохой конь!
Хозяин дракона обернулся. У него было чистое, хоть и очень загорелое на высокогорном солнце лицо, ясные синие-синие глаза. Тонкая рука, появившись из широкого рукава, замедленным движением сбросила меховой капюшон. Придон ощутил, как будто его кто ткнул кулаком в живот. А девушка тряхнула головой, длинные золотые волосы, чистые и блестящие, крупными локонами рассыпались роскошным водопадом, в них подобно золотинкам заблистали крупные золотые искры.
– Меня зовут Яська, – сказала она чистым ясным голосом. – Вам не сказали, что приеду я?.. Вы правы, у меня лучший крылатый, как вы говорите, конь по эту сторону гор!.. Лучше только…
Она остановилась, Аснерд сказал ревниво:
– Что, есть ещё лучше? Не поверю.
– У моего брата, – призналась она. – Да, у Иггельда получше.
Аснерд развел руками. Придон видел, что старый воевода потрясен не меньше, чем он сам. Девушка надменно и насмешливо улыбалась. У нее такое же чистое ясное лицо, как и голос. Теперь Придон понимал, зачем ей этот капюшон, только мужчины, да и то не все, гордятся грубыми обветренными лицами.
– Конь… – сказал Аснерд, – конь… Черт, у нас только вот этот герой способен смотреть на красивую женщину и говорить о ее коне, но не я, не я, старый воевода Аснерд, который знает, что такое красота, когда её видит!
Яська улыбнулась, её удивительно синие глаза метнули стрелу в сторону Придона.
– Так этот тот самый, кто попытается войти в земли дэвов?
– Тот самый, – подтвердил Аснерд. – Его зовут Придон. Он умеет даже говорить и чесаться. Ты не смотри, красавица, что у него челюсть до земли. Он не всегда такой…
– А какой бывает? – поинтересовалась она.
– Ого! Он даже умеет шмыгать носом. А челюсть...
Красавица внимательно рассматривала Придона. В ее широко расставленных глазах мелькали странные искорки. На щеках появились ямочки.
– Иногда поднимает и до пояса?
– Даже выше! – заверил Аснерд с восторгом. – И слюни у него не всегда текут, чесс слово! Он бывает умным, клянусь твоим крылатым конем!.. Почти как человек. Ты уверена, что это… это с крыльями поднимет нас всех? Я, знаешь ли, так хорошо пообедал…
– Поднимет, – ответила девушка. – Надеюсь, что поднимет. Но пусть отдохнет чуть. Мы ломились через встречный ветер. Мой Асмард притомился.
С Команом и Болгором она обменялась лишь кивками, ни тени тепла, как и вражды, просто как будто общалась с говорящими быками. Издали донесся укоризненный голос Вяземайта:
– Яська, не слушайте их! Идите сюда, у меня тут костер.
Для вас поджарю мясо.
Придон сказал мстительно:
– Асмард! Почти как Аснерд. Девушка оглянулась через плечо:
– Смотрите, оно в самом деле разговаривает!
– И даже пробует острить, – хохотнул Аснерд.
– Вот так? – изумилась Яська.
– Как может, – пояснил Аснерд.
Вяземайт, который всегда все видел на три шага вперед, уже спешно раскладывал куски мяса на горячие камни, а уже поджаренные снял и протянул Яське. Аснерд перехватил и сам подал красавице. Она улыбнулась, как ребенок, Придон снова поймал лукавый взгляд её смеющихся глаз.
Ветер утих, сидели на камнях, подстелив мешки с привезенной Яськой теплой одеждой. Странное ощущение коснулось Придона: тихое очарование, словно сидит не в горах в пяти шагах от морды дракона, а на берегу спокойного озера в родной Артании.
Яська ела быстро, с удовольствием, сверкали белые зубки, такие ровные и блестящие, что Придон поймал себя на том, что забывает жевать, все смотрит неотрывно, мысленно ведет солнечным лучом по ровному ряду, заставляя вспыхивать одну жемчужину за другой, а когда доходит до края, то с таким же наслаждением ведет обратно.
Яська вдруг сказала очень серьезно:
– Мне все-таки не нравится, что вы голые. Аснерд удивился.
– Голые?
– До пояса голые, – ответила она твердо. – А вы знаете, что такое встречный ветер?
– Знаем, – ответил Придон дерзко.
Она проглотила едкое словцо, сказала почти мягко:
– Я вам не зря привезла теплые шубы. Поверьте, не зря. Не нравится вам? Тогда купите другую, получше. Или украдите, мне все равно. Вон торговый склад, там есть все. Вы очень красивые мужчины, смотреть на вас одно удовольствие… но в полете вас рассматривать некому. А промерзшие кому вы нужны?
Аснерд гордо выпятил грудь.
– У нас, артан, горячая кровь!
– Горный воздух, – предостерегла она, – даже кипящую воду превращается в лед!
– Так то воду, – коротко сказал Придон.
Яська окинула его внимательным взглядом с головы до ног и обратно, ненадолго задерживая взгляд на ровных квадратиках живота, широких грудных мускулах, на упрямо выдвинутом подбородке, высоких скулах… затем их взгляды встретились. Придону почудилось, что между ними двумя проскользнула короткая молния. Во всяком случае, его тряхнуло, он ощутил, да и Яська вздрогнула, смотрит странно, глаза поспешно опустила.
Дракон шумно вздохнул, голова его приподнялась, он посмотрел на чужаков с удивлением. Яська поспешно проглотила последний ломтик мяса.
– Пора.
Аснерд беспокойно вздохнул. Все смотрели, как Яська бесстрашно подошла к самой морде дракона. Что-то говорила, ее пальцы трогали и гладили его ноздри, похожие на сопла кузнечных мехов. Дракон не двигался, только кожистая перепонка на одном глазу приподнялась и тут же опустилась.
Затем она помахала рукой.
– Заходите сбоку и залезайте по задней лапе.
– А по передней? – спросил Аснерд. Она оглядела его критически.
– У вас крепкие кости, но только не для зубов моего дракона.
Вяземайт полез первым, он волхв, все новое должен познавать первым, затем начал взбираться Аснерд. Придон тем временем подошел к лапе, что больше напоминала покрытое чешуей изогнутое бревно. Острые когти погрузились в твердый как камень снег. Придон услышал неприятный скрип, понял с холодком во внутренностях, что когти чудовищного зверя расцарапывают камень, словно это сухой песок.
Он полез, сорвался, лапа скользкая, как гигантская сосулька, больно стукнулся бровью. Снова полез, цепляясь за крупные чешуйки, что становились все крупнее, а когда по округлому боку забрался на спину, под ногами пошли уже широкие, как лопаты, костяные пластины с тупыми шипами посредине. Вдоль хребта от самого затылка тянулся уже знакомый издали гребень. Вяземайт умостился между самыми толстыми и высокими иглами, Аснерд осторожно усаживался сзади, их разделялa только одна игла, правда, толщиной с оглоблю.
Яська села на загривке дракона, оглядывалась, посоветовала:
– Вы зря так… красиво. Ещё раз предупреждаю, будет холодно!
Её глаза метнули взгляд на Придона. Он надменно посмотрел в сторону, не ответил. Она вздохнула, отвернулась. Дракон приподнял голову, неспешно огляделся. Придон чувствовал, как от этого простого движения по всей спине проснулись мышцы, а под ногами колыхнулись плиты чешуек.
Всех качнуло. Каменная стена резко ушла вниз и остановилась. Дракон постоял, начал разворачиваться на месте, переступая лапами, как неуклюжая корова кривыми копытами. Хвост со скрежетом взламывал твердую кору слежавшегося наста.
Затем дракон неспешно ушел шагом на другой конец площадки, снова развернулся. Яська не двигалась, Придон наконец понял, что дракону не просто нужно место для разбега и взлета, но еще хочет взлететь навстречу ветру.
На той стороне площадки остались только Коман и Болгор. Подняли правые длани ладонями вверх, прощаясь. На широких лицах осознание выполненного долга: довели, не дали расшибить носы и коленки, утирали степной родне сопельки, батя будет доволен.
– Готовы? – крикнула Яська весело.
– Давно, – ответил Аснерд за всех.
– Держитесь крепче, – предупредила она.
Оглянулась, снова их взгляды с Придоном встретились, но теперь ни капли смущения он не увидел в ее синих глазах, а только насмешливое веселье. Он не понял повода, на всякий случай нахмурился и принял достойный воина горделивый вид. Вяземайт и Аснерд обмотали себя веревками вокруг поясов и привязали другие концы к иглам гребня, Придон постарался сделать это как можно незаметнее, а узел на игле накрыл ладонями.
Дракон побежал. Сперва это был все убыстряющийся шаг, потом тяжелая рысь. Крылья расползлись в стороны, ветер поддел снизу, потащил вверх. Дракон еще бежал, дважды с усилием приподнял и опустил крылья. Придон видел как ударом воздуха выломило плиту смерзшегося снега и швырнуло в стену. Под ногами скрипели и терлись одна о другую костяные плиты, иглы гребня угрожающе раскачивались.
Край пропасти приближался, а эта глупая скотина бежит прямо, Придон задержал дыхание, душа тряслась и молила, чтобы дракон не забыл взлететь, но дракон как бежал с вытаращенными глазами, так и рухнул вниз головой.
Сердце Придона оборвалось и понеслось быстрее дракона к страшному дну пропасти. В сотне шагов прямо перед глазами замелькала каменная стена, ее уносит вверх, ветер с удесятеренной силой ударил снизу, пытается вывернуть губы и веки, раздуть легкие…
Придон в смертельном страхе закрыл глаза. Тело внезапно стало тяжелым, желудок не просто от горла вернулся в брюхо, а постарался продавиться в самый низ, в самый что ни есть самый. Ветер дул теперь то справа, то слева, воздух стал намного холоднее.
Он осторожно приоткрыл глаза. В лицо свирепо дует холодный режущий ветер. Дракон несется между скал, как выпущенная из баллисты гигантская стрела. По бокам мощно бьют крылья, воздушные завихрения достигают Придона мощными упругими толчками, но сильнее всего морозит встречный ветер. Совсем не тот встречный, что на коне, тот в сравнении с этим и не ветер вовсе. Однако сердце возликовало, по телу прошла волна радостного тепла. Дракон все же каким-то чудом не брякнулся о каменное дно, удержался, даже взлетел. Теперь только бы выбраться из глубокого ущелья…
Стены с каждым ударом крыльев опускались, наконец дракон пронесся над горой напрямую, а дальше снежные пики ниже, и все опускаются, опускаются, словно кучи снега под весенним солнцем. Вяземайт вертит головой, рассматривает горы, словно запоминает, какими тропами приведет сюда войска. Аснерд прижался лбом к костяному шесту и вроде бы дремлет, Конст вообще сжался в комок, их удивительного проводника за телами артан не видно, да и ниже она, они трое на самом горбу, где самые длинные и толстые иглы.
Дракон вильнул в полете, Придон на миг увидел Яську. Она съежилась, вобрала голову в плечи, сунула руки под мышки, вообще вся собралась в комочек, чистая куявка, нежная и слабенькая…
Он ощутил гордость своей стойкостью, расправил плечи, но тут же непроизвольно передернул ими и сообразил, что уже замерз, что ему холодно, что встречный ветер сдул все тепло с его кожи, а теперь морозит саму кожу и добирается до мяса.
Ещё через полчаса он ощутил, что лютый холод не просто добрался до мяса, а превратил его в лед, теперь пробирается в глубь костей. Исполинские горы проползают внизу очень медленно, похожие на промерзлые кочки на зеленом лугу. Иногда кочки вплотную, иногда цепочкой, иногда поодиночке, но вон там впереди вообще странное кольцо из сверкающего льда…
В лицо ударило, как молотом. До этого дракон упорно и привычно ломился сквозь встречный ветер, Придон уже знал, что встречный ветер будет, он всегда возникает, когда скачешь на быстром коне, и чем быстрее скачешь, тем сильнее ветер в лицо, но сейчас в лицо ударил настоящий ураган, разбил лицо, из рассеченной губы брызнула кровь, во рту стало солоно.
– Колдуны! – прокричал чей-то измененный голос.
Дракон качнулся, попытался собрать крылья у тела, но его упорно переворачивало. Страшный вихрь раздирал рот, выворачивал веки. Сквозь слезы Придон видел, как Аснерд подхватил голову Конста, мнет уши, видно было разинутый рот, но крик уносило ветром.
Долетел крик Вяземайта, что у Конста оборвало ремни, сам держаться не может, держите, а то потеряем. Страшная рука ветра коварно ухватила Придона за волосы сзади. Ремень натянулся, дыхание перехватило, в глазах стало темно. Он задыхался, но тут ремень лопнул. С ужасом он ощутил, что его выдернуло с места, ударило о костяной выступ, швырнуло…
Он полетел с дракона, сжимая в кулаке обрывок ремня. Страшные покрытые льдом вершины гор трижды перевернулись вокруг оси, сердце застыло в смертном ужасе. Вдруг он увидел, как прямо перед лицом что-то мелькнуло, руки как выстрелило вперед, пальцы сами ухватились за костяные чешуйки, впились в щели между шипами, он распластался всем телом, обхватил тонкий хвост дракона руками и ногами, вцепился за выступающий шип гребня зубами и плотно-плотно закрыл глаза.
– Это не колдуны башен! – прокричал другой голос. – Вниз-вниз…
Исполинские силы, созданные неведомой магией, швыряли дракона, как мальчишки бросают друг другу мячик, часто с размаха поддавая его ногами. Придон на какое-то время потерял сознание, или же думал, что потерял, потому что, когда очнулся, он все так же до ломоты в челюстях держался за костяной выступ. Руки сумел свести, пальцы переплел так, что и сам не смог бы сейчас разжать.
Рот оказался заполнен блевотой, похоже, он успел опорожнить желудок. Когда попробовал приоткрыть глаза, едва не умер от страха, совсем рядом пронеслась гранитная стена, затем снова мелькнуло небо, потом опять багрово-красная стена гранита…
Высоту дракон потерял, теперь его несло не над острыми скалами, а между ними. Он отчаянно хлопал крыльями, извивался всем телом, стараясь не нанизаться на острые выступы. Иногда воздушный толчок подкидывал, словно земля давала могучий пинок, но часто влетали в такие места, где Придон жадно хватал ртом воздух, а того словно бы не было!.. Дракон почти падал, но его все же несло вперед, хоть и почти над смертельно опасными камнями дна ущелья, и снова удавалось отчаянными рывками приподниматься. Придон все время твердил, что вот еще чуть, и он разожмет пальцы. Нет, можно продержаться еще чуть, а там уже не удержать разжимающиеся пальцы, онемевшие от усилий и ледяного ветра ноги…
Пальцы в самом деле разжались, но в тот момент ветер уже не терзал так люто, а резкие падения в пустоту сменились мелкой тряской. Он мысленно попрощался с Итанией, его тело сползло по гладкой чешуе, почему-то ветром не швырнуло… но падал он бесконечно долго. Ударился о твердое, распластался, уверенный, что уже мертв, а это в нем живет и чувствует только душа. В стороне грозно простучали огромные когти. Земля вздрогнула, качнулась. Там же звучали голоса. Он прислушался, узнал Аснерда, Вяземайта и даже Конста.
Приоткрыл один глаз. Прямо перед ним худой красный муравей упорно затаскивает в щель коротенькую жирную гусеницу. Гусеница извивалась и очень не хотела в щель. Голоса Аснерда и Вяземайта звучали громче. Он решился повернуть голову.
Дракон лежит, вытянув шею, голова на камнях, глаза закрыл, из ноздрей вырываются клубы горячего пара.
Придон со стыдом и неимоверным облегчением понял, что сорвался с дракона, когда тот уже бежал здесь, по этой каменной площадке, гасил растопыренными крыльями скорость. И падать пришлось всего с высоты седла, а то и вовсе, сказать стыдно, стремени…
Он повернул голову, как раз чтобы увидеть, как озябшая Яська сползает с драконьего загривка. Стыд стегнул Придона с такой силой, что сквозь стиснутые зубы протиснулся стон, этот же стыд пронзил тело больнее вражеского копья, что проникает в живот и рвет внутренности, и превратившееся в ледяную глыбу тело начало разгибаться. Все трещало, разламывалось, а промерзшие насквозь кости звенели, как сосульки. За время перелета костный мозг превратился в ледяные шарики, перекатывался внутри полых труб, размалывал в кровяную труху красные кристаллики.
Нечеловеческим усилием он заставил себя подняться. Руки почти не двигались, он поискал остатки веревки, но, видимо, она превратилась в лед и рассыпалась еще там, наверху. Он слышал по шороху, что ноги Яськи уже коснулись земли.
Постанывая сквозь зубы, он с огромным усилием заставил выпрямиться согнутую, как у старика, спину. Развел плечи, затрещало, на землю осыпались мелкие льдинки. Ног не чувствовал, вместо них два негнущихся бревна, зато бок дракона вот рядом, раздувается и схлапывается, как у коровы. Придон протянул руку, такую же бесчувственную, как и все тело. Пальцы ощутили тепло и толчки под толстой кожей чудовищного зверя.
Послышался скрип снега. Яська шла от головы дракона, меховой капюшон отбросила на спину, на ходу тряхнула головой. Волосы метнулись из стороны в сторону золотым огнем, глаза смеются, вся она свеженькая, уютная, наверняка там, под меховой шубой, очень теплая и мягкая.
– Ну как летелось? – крикнула она ещё издали.
Придон страшился оторвать руки от дракона, но и стоять так глупо, с трудом похлопал по истончившимся внизу чешуйкам, погладил, с ещё большим – усилием расцепил смерзшиеся губы:
– Хороший дракон. Она фыркнула.
– Все артане такие разговорчивые?
Сверху показались ноги Аснерда. Он слезал аккуратно, мешок под мышкой, другой рукой цеплялся за выступы. Очутившись внизу, зябко передернул плечами.
– Ну и холодно же у вас! Или, пока мы летели, здесь наступила зима?
– Зима? – удивилась Яська. – Зимой сюда не попасть даже драконам!
Вяземайт слез тоже степенно, на голове снежная шапка, брови от снега белые, даже волосы на груди покрыты инеем. Он внимательно посмотрел на Аснерда, на Придона, буркнул:
– Да, зря мы не оделись.
Придон ощутил на себе насмешливый взгляд Яськи. Изо всех сил не позволяя себе трястись, он выпрямился и буркнул:
– Не холодно.
На последнем звуке пришлось так стиснуть челюсти, что едва не вдавил зубы в кости. Дрожь шла изнутри, страшная, сотрясающая, там, в костях и промерзшем мясе, холод намного страшнее, чем здесь, на этом заснеженном плато.
Чтобы не выдать себя, он вытащил топор, стараясь не прикасаться к металлу. Аснерд и Вяземайт разговаривали с Яськой, он видел, как указывают на заснеженные вершины. Ее щебечущий голосок тонко звенел, отражался от мрачных стен и рассыпал серебристые бубенцы по толстому слежавшемуся снегу.
* * *
Комментариев нет:
Отправить комментарий